37. БОРЬБА

О резком противостоянии двух мировоззрений до сих пор ещё не могло быть и речи. Так что «борьба» — это плохо выбранное выражение для того, что происходило между людьми рассудка и ищущими истину.

Всё, совершающееся до сих пор заключалось в односторонних нападках людей рассудка, которые каждому спокойному наблюдателю должны представляться поразительно необоснованными и зачастую нелепыми. Глумление, враждебность и даже преследование самого серьёзного рода уготованы всем тем, кто стремится развиваться ввысь чисто духовно, даже если они сохраняют тихую сдержанность. Всегда есть те, кто пытается таких устремлённых ввысь насмешками или насилием оттянуть назад и стащить вниз в тупую сумеречность либо лицемерие масс.

Многие при этом должны были стать на самом деле мучениками, ведь не только большие толпы, но вместе с ними и земная власть была на стороне людей рассудка. Что он может дать, отчётливо заложено уже в слове «рассудок». Это: границы возможности постижения, суженные до чисто земного, то есть до самой малой части подлинного бытия.

Легко понять, что он не может привести ни к чему законченному, вообще ни к чему хорошему для человечества, бытие которого проходит главным образом сквозь те части, которые люди рассудка сами для себя закрыли. Особенно если при этом учесть, что как раз эта крохотная земная жизнь должна стать важнейшим поворотным пунктом для всего бытия и повлечь за собой решительное вмешательство в совершенно непостижимые для людей рассудка иные части.

Таким образом, ответственность этих уже самих по себе глубоко опустившихся людей рассудка возрастает до колоссальной; она, как тяжкий гнёт, будет вносить свой вклад в то, чтобы всё быстрее и быстрее теснить их навстречу цели их выбора, чтобы им, наконец, пришлось вкусить плоды того, о чём они с упорством и самонадеянностью ведут речи.

Под людьми рассудка понимаются те, кто безоговорочно подчинил себя своему собственному рассудку. На протяжении тысячелетий они странным образом полагают, что имеют безусловное право законом и насилием навязывать свои ограниченные убеждения и тем, кто хочет жить иным убеждением. Это полностью нелогичное притязание заложено, опять же, лишь в узкой способности постижения людей рассудка, не имеющей возможности воспарить выше. Именно ограниченность даёт им так называемую высшую точку постижения, вследствие чего в воображении должны возникать такие преувеличения, ведь они верят, что действительно стоят на конечной высоте. Для них самих это так и есть, поскольку далее идёт граница, которую они не способны переступить.

Но их нападки против ищущих истину, в их зачастую столь непостижимой ненависти, при ближайшем рассмотрении отчётливо показывают за собой изогнутый бич тьмы. В этом недоброжелательстве редко можно обнаружить тягу честного желания, что могло бы в некоторой степени извинить этот зачастую неслыханный образ действий. В большинстве случаев это слепая ярость, лишённая всякой действительной логики. Взгляните однажды спокойно на эти нападки. Как редки при этом статьи, содержание которых показывает попытку действительно предметно вникнуть в речь или очерк ищущего истину.

Бессодержательная неполноценность нападок совершенно поразительным образом всегда обнаруживается как раз в том, что они никогда не содержат чисто объективного! Они всегда являются скрытым или открытым загрязнением личности ищущего истину. Так поступает только тот, кто предметно ничего не может возразить. Но ищущий истину или приносящий истину всё же предъявляет не себя лично, но приносит то, что он говорит.

Испытано должно быть слово, а не личность! Это обычай людей рассудка — всегда стремиться сначала высветить личность, а затем взвесить, можно ли слушать его слова. В своих узких границах способности к постижению они нуждаются в такой внешней опоре, ибо они должны цепляться за внешнее, чтобы не прийти в замешательство. Ведь это как раз и есть то пустотное строение, которое они сооружают, недостаточное для человека и являющееся большим препятствием для продвижения вперёд.

Если бы внутренне они имели крепкую опору, то просто позволили бы говорить фактам против фактов, а личностное при этом исключили. Однако они этого не могут. Они даже намеренно избегают этого, ибо чувствуют или отчасти знают, что при организованном турнире они будут быстро выбиты из седла. Часто используемое ироничное указание на «проповедников-дилетантов» или «дилетантское истолкование» показывает нечто столь нелепо надменное, что всякий серьёзный человек тотчас ощутит: «Здесь потребовался щит, чтобы судорожно скрыть пустотность. Чтобы заслонить собственную пустоту дешёвой вывеской!».

Неуклюжая стратегия, которой долго не продержаться. Она имеет цель с самого начала поставить ищущих истину, которые могли бы стать неудобными, на «подчинённую» либо вовсе смехотворную ступень в глазах окружающих людей или по меньшей мере отнести к категории «профанов», чтобы их не воспринимали всерьёз.

Таким подходом хотят избежать того, чтобы кто-либо вообще всерьёз относился к словам. Поводом же для такого подхода является не тревога о том, что ошибочными учениями ближние будут задержаны в их внутреннем восхождении, а неопределённый страх утратить влияние и тем самым быть вынужденным самим проникнуть глубже, чем прежде, и что придётся изменить многое, что до сих пор считалось неприкосновенным и было удобным.

Именно эти частые указания на «дилетантов», эти странные взгляды свысока на тех, кто своим укреплённым и не подверженным влиянию ощущением стоит гораздо ближе к истине и кто не строит себе стен косными формами рассудка, выявляют слабость, опасность которой не может не заметить ни один мыслящий. Кто почитает такие взгляды, для того с самого начала исключено, что он является не подверженным влиянию учителем и лидером, ибо тем самым он стоит намного дальше от Бога и Его деяний, чем кто-либо другой.

Знание развития религий со всеми их заблуждениями и ошибками не приближает людей к их Богу, так же как и рассудочное толкование Библии или других ценных писаний различных религий.

Рассудок есть и будет привязанным к пространству и времени, то есть привязанным к земле, тогда как божественное, а значит, и распознание Бога и Его воли возвышается над пространством и временем и над всем преходящим, а потому никогда не может быть охвачено узко ограниченным рассудком.

По этой простой причине рассудок и не призван к тому, чтобы просвещать в вечных ценностях. Ведь это противоречило бы само себе. А посему тот, кто в этих вещах настаивает на университетской квалификации и хочет смотреть свысока на не подверженных влиянию людей, сам выражает этим свою неспособность и ограниченность. Мыслящие люди тотчас ощутят односторонность и проявят осторожность по отношению к тому, кто таким способом предупреждает об осторожности!

Только призванные могут быть истинными учителями. Призванные — это те, кто несёт в себе дарование. Эти дарования, однако, требуют не высшего образования, а вибраций утончённой способности к ощущению, имеющих возможность подняться над пространством и временем, то есть над границей постижения земного рассудка.

Кроме того, любой внутренне свободный человек, всегда будет оценивать дело или учение по тому, что оно приносит, а не по тому, кто его приносит. Последнее является свидетельством бедности испытующего, и большего свидетельства этого быть не может. Золото — есть золото, в руках ли оно князя или нищего.

Но этот неопровержимый факт упорно стремятся недосмотреть и изменить именно в наиболее ценных для духовного человека вещах. Само собой разумеется, так же безуспешно, как в случае с золотом. Потому что тот, кто действительно ищет серьёзно и сам проверяет факты, не позволит таким отклонениям повлиять на себя. А кто позволяет им влиять на себя, тот ещё не созрел для принятия истины, она не для него.

Но всё же недалёк час, когда ныне должна начаться борьба, которой не было прежде. Односторонность прекращается, следует резкое противостояние, разрушающее всякое ложное притязание.