75. МОЛИТВА

Если вообще надлежит говорить о молитве, то, само собой разумеется, эти слова следует обратить лишь к тем, кто имеет дело с молитвой.

Кто не чувствует в себе порыва к молитве, тот может спокойно воздержаться от неё, ведь его слова или мысли всё же должны растечься в ничто. Если молитва не проникнута в основе ощущением, то у неё нет никакой ценности, а потому и никакого успеха.

Момент вздымающегося чувства благодарности в великой радости, равно как и ощущение глубочайшей боли в страдании даёт лучшее основание для молитвы, которая может ожидать успеха. В такие моменты человек проникнут определённым ощущением, которое заглушает в нём всё остальное. Таким образом становится возможно, чтобы главное пожелание молитвы, будь то благодарность или просьба, сохранило незамутнённую силу.

Зачастую люди вовсе создают себе ложную картину свершения и становления молитвы и её дальнейшего развития. Не всякая молитва достигает высшего кормчего миров. Напротив, это очень редкое исключение, когда молитва действительно может достичь ступеней престола. Здесь также в качестве основного закона большую роль играет сила притяжения однородного.

Серьёзная, глубоко ощущаемая молитва, притягивая сама и привлекаемая однородным, вступает в связь с центром силы того рода, которым проникнуто главное содержание молитвы. Эти центры силы с тем же правом могут быть названы отделами сфер или как-либо иначе, в принципе это всегда сводится к одному и тому же.

В таком случае взаимодействие приносит то, что было главным пожеланием молитвы. Это либо покой, сила, восстановление, внезапно возникающие внутри планы, решение сложных вопросов или другие вещи. При этом всегда обнаружится некое благо, будь то даже лишь собственное возросшее спокойствие и собранность, которые в свою очередь приводят затем к некому выходу, к спасению.

Также возможно, что эти посылаемые молитвы, углублённые в своей мощи взаимодействием однородных центров силы, находят тонко-вещественный путь к людям, которые, побуждаемые этим, каким-то образом оказывают помощь и тем самым приводят к исполнению молитвы.

Все эти процессы легко понятны, если принимать во внимание тонко-вещественную жизнь. Также и здесь вновь заложена справедливость в том, что решающим в молитве всегда остаётся внутреннее свойство молящегося, которое в зависимости от его искренности определяет силу, то есть жизнеспособность и действенность молитвы.

В великих тонко-вещественных свершениях вселенной всякий род ощущения находит определённое однородное, поскольку он не только не может быть привлечён другим, но даже отталкивается им. Связь, а значит, укрепление, происходит только когда подступает однородное.

Следовательно, молитва, таящая различные ощущения, которые по причине большого углубления молящегося вопреки расчленённости всё-таки ещё несут в себе определённую силу, будет притягивать различное и возвращать во взаимодействии различное.

Будет ли тогда в этом заложено исполнение, полностью зависит от рода отдельных частей, которые могут оказывать друг на друга продвигающее или препятствующее воздействие. Но в любом случае при молитве лучше отправлять как ощущение лишь одну мысль, чтобы не могло возникнуть замешательства.

Так Христос вовсе не желал, чтобы молитва «Отче наш» безусловно произносилась сплочённо, но в ней Он обобщённо дал всё то, что при серьёзном желании в первую очередь может испросить человек с уверенностью в исполнении.

Эти прошения содержат основы для всего, что необходимо человеку для его телесного благополучия и духовного восхождения. Однако они дают ещё больше! Одновременно эти прошения показывают направляющие линии для устремлений, чего должен придерживаться человек в своей земной жизни. Само по себе составление этих прошений — деяние мастера.

Одно лишь «Отче наш» для ищущего человека может быть всем, если он углубится в него и правильно постигнет его. Он вообще ни в чём больше не нуждается, кроме «Отче наш». Оно показывает ему всё Евангелие в самой концентрированной форме. Это ключ к светлым вершинам для того, кто умеет правильно его пережить. Для каждого человека оно может быть одновременно стержнем и светильником для продвижения вперёд и ввысь! Столь неизмеримо много оно несёт в себе.

Это изобилие уже показывает настоящую цель «Отче наш». В «Отче наш» Иисус дал человечеству ключ к Царству Божьему! Ядро Своего Послания. Но вместе с тем Он не подразумевал, что его следует отмаливать таким образом.

Человеку нужно лишь обратить на это внимание, когда он молится, и он сам распознает, насколько это отвлекает его и как ослабляет глубину его ощущения, если он следует очерёдности отдельных прошений, даже когда они ему уже столь привычны. Для него невозможно поочерёдно скользить от одного прошения к другому с необходимым для надлежащей молитвы пылом!

Иисус в своём роде сделал всё лёгким для человечества. Правильное выражение — «детская игра». Он особо указал на это: «Станьте как дети!». То есть столь же просто думая, столь же мало выискивая трудности. Он никогда не ожидал бы от человечества чего-то столь невозможного, чего требует действительно углублённая молитва «Отче наш».

Это должно привести человечество и к убеждённости, что вместе с тем Иисус желал чего-то иного, чего-то большего. Он дал ключ к Царству Божьему, а не просто молитву!

Многогранность молитвы всегда ослабляет её. Ребёнок также не приходит к отцу с семью просьбами одновременно, но всегда только с тем, что как раз больше всего беспокоит его сердце, будь это страдание или пожелание.

Так и человеку, пребывающему в затруднении следует обращаться в молитве к своему Богу с тем, что его беспокоит. И в большинстве случаев это будет всё же только одно особое обстоятельство, а не множество вместе. О чём-то, что его не беспокоит напрямую, он и не должен просить. Поскольку такая просьба не может быть достаточно живо проникнута ощущением внутри него, она становится пустой формой и естественным образом ослабляет, возможно, действительно необходимую другую просьбу.

А потому молиться следует всегда лишь о том, что действительно необходимо! Только никаких пустых форм, которые должны расщепляться и со временем взращивать лицемерие!

Молитва требует глубочайшей серьёзности. Молитесь в покое и чистоте, чтобы в покое возросла сила ощущений, а в чистоте вы сохранили ту светлую лёгкость, которая способна вознести молитву до высот всего светлого, всего чистого. Тогда придёт и то исполнение, которое будет наиболее полезно просящему и действительно продвинет его вперёд во всём его бытии!

Сила молитвы не в состоянии взметнуть или подтолкнуть её ввысь, но лишь чистота в соответствующей ей лёгкости. Чистоты же в молитве может достичь каждый человек, если даже и не во всех своих молитвах, коль скоро в нём оживает порыв к прошению. Для этого вовсе не обязательно, чтобы он уже всей своей жизнью стоял в чистоте. Это не может помешать ему хотя бы временно в чистоте своих ощущений порой на несколько секунд возвыситься в молитве.

Силе же молитвы способствует не только уединённый покой и становящаяся таким образом возможной углублённая концентрация, но и любое мощное внутреннее волнение, такое как страх, забота, радость.

Это не говорит о том, что исполнение молитвы всегда безусловно соответствует по-земному измышленным представлениям и пожеланиям и созвучно с ними. По благоволению исполнение простирается далеко за их пределы и направляет к лучшему целое, а не земное мгновение! Оттого зачастую кажущееся неисполнение позже приходится признать единственно верным и лучшим исполнением, и тогда человек оказывается счастлив, что оно не соответствовало его мгновенным пожеланиям.

Теперь о заступничестве! Слушатель зачастую задаётся вопросом, как при заступничестве, то есть прошении другого, взаимодействие может найти путь к человеку, который не молился сам, ведь обратное действие должно устремиться по проложенному пути обратно к самому просящему.

Здесь также нет никаких отклонений от твёрдо установленных законов. Заступник во время его молитвы столь интенсивно думает о том, за кого он просит, что по этой причине его пожелания сначала закрепляются или прочно завязываются в этом другом человеке, а затем оттуда предпринимают свой путь ввысь и, следовательно, могут вернуться к этому человеку, для чего уже так или иначе ожили мощные пожелания просящего и окружают его. При этом, однако, безусловно предполагается то, что почва в человеке, за которого молятся, также способна к восприятию, что вследствие однородности она пригодна для закрепления и не устанавливает против него никаких препятствий.

Если почва не способна к восприятию, то есть недостойна, то в соскальзывании заступничества, опять же, заложена лишь чудесная справедливость божественных законов, которые не могут позволить, чтобы на совершенно бесплодную почву пришла помощь через другого. Это отскакивание или соскальзывание желаемого закрепления заступничества от упоминаемого в этой просьбе человека, недостойного из-за своего внутреннего состояния, влечёт за собой невозможность оказания помощи.

Также и здесь в этой самостоятельной и самоочевидной деятельности вновь заложено нечто столь совершенное, что человек замирает в изумлении перед связанным с этим несокращённым и справедливым распределением плодов всего желаемого им!

Заступничество от людей, которые совершают его без собственного внутреннего безусловного порыва истинных ощущений, не имеет ни ценности, ни успеха. Это лишь пустая шелуха.

Есть и ещё один род воздействия подлинного заступничества. Это указатели пути! Молитва поднимается прямо ввысь и указывает на того, кто нуждается в помощи. Если же по этому указанному пути для поддержки отправляется духовный посланник, то возможность помощи подвержена тому же самому закону достоинства либо не достоинства, то есть способности воспринять либо отторжению.

Если нуждающийся в помощи внутренне обращён к тьме, то посланник, желающий помочь по заступничеству, не может установить контакт, не может воздействовать и должен вновь вернуться обратно не выправив дело. Следовательно, заступничество не могло быть исполнено потому, что законы в их жизненности этого не допустили.

Если же почва для этого есть, то подлинное заступничество имеет неоценимое значение! Либо оно приносит помощь, даже если нуждающийся в помощи ничего не знает об этом, либо оно объединяется с пожеланием или молитвой нуждающегося в помощи и даёт ему тем самым великое подкрепление.