101. КРЕСТНАЯ СМЕРТЬ СЫНА БОЖЬЕГО И ВЕЧЕРЯ ГОСПОДНЯ

Со смертью Христа была разорвана завеса в храме, закрывавшая Святая святых от человечества. Этот процесс был принят за символ того, что с жертвенной смертью Спасителя в тот же момент прекратилось разделение между человечеством и Божеством, то есть была создана непосредственная связь.

Однако это толкование ложно. С распятием люди отвергли Сына Божьего, ожидаемого Мессию, из-за чего разделение стало большим! Завеса была разорвана потому, что после этого уже не было необходимости в Святая святых. Оно было открыто взорам и нечистым течениям, поскольку, символически выражаясь, после этого деяния божественное более не ступало на Землю, а потому Святая святых стало излишним.

Следовательно, это как раз противоположно прежним толкованиям, которые вновь, как часто бывает, демонстрируют лишь великую заносчивость человеческого духа.

Также и смерть на кресте была не необходимой жертвой, но убийством, настоящим преступлением. Всякое другое объяснение — это перифраза, либо должная считаться извинением, либо возникшая по незнанию. Христос пришёл на Землю вовсе не с тем намерением, чтобы дать себя распять. В этом не покоилось и избавления! Напротив, Христос был распят как обременительный податель истины, за своё учение.

Не Его крестная смерть могла и должна была принести избавление, но та истина, которую Он дал человечеству в своих словах!

Однако истина была неудобна для религиозных руководителей того времени и досаждала им, поскольку она сильно потрясала их влияние. Точно так же как и сегодня это вновь случилось бы во многих местах. В этом отношении человечество не изменилось. Хоть руководители во время оно, как и сегодня, и опирались на старые добрые предания, но из-за практикующих и объясняющих их те стали только жёсткой и пустой формой, уже не будучи живыми в себе. Та же самая картина, которая в многообразии показывает себя и сегодня.

Тот же, кто хотел привнести в существующее слово необходимую для него жизнь, само собой разумеется, произвёл этим переворот в практическом осуществлении и объяснении, однако не в самом слове. Он освободил народ от гнетущей закоснелости и пустотности, избавил его от неё, а это, вполне естественно, весьма досаждало тем, кто вскоре мог узнать, как энергично Он тем самым вмешивался в бразды их ложного руководства.

А потому податель истины и освободитель от гнёта ошибочных толкований должен был навлечь на себя подозрения и быть преследуемым. Когда же несмотря на все усилия Его не удалось высмеять, Его попытались выставить недостойным доверия. Его «земное прошлое» сына плотника должно было послужить тому, чтобы заклеймить Его как «неучёного, а значит неполноценного для разъяснений»! Как «профана». Точно так же как это случается и сегодня с каждым, кто слишком близко подступает к закоснелой догме, уже в ростке подавляющей всё свободное и живое стремление ввысь.

Никто из противников исходя из предосторожности не вдавался в сами Его разъяснения, ведь они совершенно правильно чувствовали, что в случае чисто предметного ответа они должны будут уступить. Так что они продолжали злонамеренную клевету через свои продажные органы, пока в конце концов в благоприятный для них момент не решились публично и ложно обвинить Его и привести на крест, чтобы вместе с Ним устранить и угрозу своей власти и авторитету.

Эта насильственная смерть, принятая в ту пору у римлян, как таковая не была избавлением и не приносила его. Она не избавила человечество от вины, не освободила его ни от чего, но лишь ещё больше обременила человечество, будучи убийством в самом низком смысле!

Если из этого и по сей день порой развивается культ, позволяющий видеть в этом убийстве необходимую основу искупительного деяния Сына Божьего, то именно это и удерживает человека от того ценнейшего, что одно лишь и может принести избавление. Он отвлекает его от настоящей миссии Спасителя, от того, что сделало необходимым Его пришествие из божественного на Землю.

Оно, однако, состоялось не для того, чтобы претерпеть смерть на кресте, но для того, чтобы среди нагромождений догматической закоснелости и пустотности, унижающих человеческий дух, провозгласить истину! Описать отношения между Богом, творением и человеком так, как это действительно есть.

Тем самым должно было само по себе бессильно отпасть всё то, что измыслил на этот счёт ограниченный человеческий дух и что скрывало действительность. Только тогда человек мог ясно увидеть перед собой путь, ведущий его ввысь.

Избавление покоится единственно в одном лишь принесении этой истины и связанном с ним освобождении от заблуждений!

Это избавление от неясного взгляда, от слепой веры. Ведь слово «слепая» в достаточной мере характеризует ложное состояние.

Вечерняя трапеза перед Его смертью была прощальной трапезой. Когда Христос сказал: «Примите, ешьте: сие есть тело Моё. …Пейте из неё всё, ибо сие есть кровь Моя нового завета, за многих изливаемая во оставление грехов», то тем самым Он объяснил, что готов принять на Себя даже эту крестную смерть, только чтобы иметь возможность в Своих пояснениях принести заблудшему человечеству истину, которая одна и единственная показывает путь к прощению грехов.

Он также ясно выразился: «для прощения многих», а не «для прощения всех»! Следовательно, только тех, кто принимает к сердцу Его пояснения и извлекает из них живую пользу для применения.

Его сокрушённое крестной смертью тело и Его пролитая кровь должны содействовать распознанию необходимости и серьёзности принесённого Им просвещения. Повторением тайной вечери и в самой тайной вечере должна быть только подчёркнута эта настоятельность.

То, что Сам Сын Божий не устрашился такой враждебности человечества, вероятность которой была признана уже заранее, до Его пришествия (*Доклад: «Мировые свершения»), должно совершенно особым образом указывать на отчаянное положение человеческих духов, которые могли быть вырваны из погибели только ухватившись за спасательный круг неприкрытой истины.

Упоминание Сыном Божьим на трапезе вечери о Своей крестной смерти есть лишь последнее ярко выраженное подчёркивание настоятельной необходимости Его учения, ради принесения которого Он пришёл!

Вкушая трапезу вечери, каждому человеку всегда надлежит заново осознавать, что Сам Сын Божий не устрашился предположения о крестной смерти со стороны человечества и отдал Своё тело и кровь за то, чтобы сделать возможным для человечества получение описания действительных свершений во вселенной, отчётливо показывающего воздействия непреложных законов творения, несущих божественную волю!

С этим познанием горькой серьёзности, подчёркивающим жгучую необходимость Послания ради спасения, в человеке вновь и вновь должна возникать новая сила, новый порыв действительно жить в соответствии с ясным учением Христа; не только правильно понимать его, но во всём также и поступать по нему. Вследствие этого затем придёт и прощение его грехов, и избавление! Не иначе. Не непосредственно. Но он безусловно найдёт их на том пути, который показывает в Своём Послании Христос.

По этой причине трапеза вечери должна всегда заново оживлять этот процесс, чтобы не ослабевало единственное спасительное усердие в следовании принесённому с такой великой жертвой учению, ибо установившимся безразличием или только внешними формами люди теряют этот канат спасения и погружаются обратно в объятия заблуждения и погибели.

Это великая ошибка, если люди верят, что прощение их грехов обеспечено крестной смертью. Такая мысль влечёт за собой страшный ущерб, так что все верующие в это тем самым удерживаются от истинного пути к избавлению, который заложен единственно и только в том, чтобы жить согласно Слову Спасителя, согласно тем пояснениям, которые Он дал как знающий и всё обозревающий. И эти пояснения в практических картинах показывают необходимое соблюдение и принятие во внимание божественной воли, заложенной в законах творения, а также её воздействия при соблюдении и несоблюдении.

Его избавительное деяние состояло в том, чтобы принести это просвещение, которое должно было выявить изъяны и дефекты в религиозной практике, поскольку оно несло в себе истину, и чтобы дать Свет в возрастающем помрачении человеческого духа. Оно состояло не в смерти на кресте, так же как и трапеза вечери или освящённая гостия не могут прямо предложить прощение грехов. Эта мысль — противостоит всем божественным законам! Вместе с этим отпадает и власть человека прощать грехи. Человек имеет право, а также власть простить только то, что причинил ему самому другой, и только в том случае, если без какого-либо влияния его подталкивает к этому его сердце.

Кто серьёзно размышляет, тот распознает и истину, а вместе с тем и истинный путь! Но ленивые в мышлении и инертные, которые подобно неразумным девам из притчи не хранят предоставленный им Творцом светильник, то есть способность проверять и освещать, со всей внимательностью и трудом постоянно держа его в порядке и готовности, могут с лёгкостью пропустить час, когда к ним придёт «Слово истины». Поскольку они позволяют себе уснуть в утомлённой праздности и слепой вере, то вследствие своей инертности они будут неспособны узнать подателя истины или жениха. Тогда им придётся остаться позади, когда бодрствующие войдут в царство радости.